Акустические системы PMC twenty.23

Как должны звучать хорошие колонки? Предельно информативно, но без намека на индивидуальность? Или, наоборот, сочно окрашивая звук и акцентируя наиболее эффектные участки слышимого диапазона в ущерб читаемости? В идеале, конечно, хотелось бы достичь такого баланса тональной и динамической составляющих, чтобы и любая нотка была слышна, как в студии, и эмоции раскрывались бы, как в концертном зале. Каждый производитель по-своему подходит к решению этой непростой задачи, но в подавляющем большинстве случаев итогом становится в той или иной степени согласованный набор компромиссов. Казалось бы, чудеса в строгом мире законов физики невозможны. Однако если волшебство нельзя объединить с нашей реальностью, то можно попробовать создать его математическую модель и воплотить ее в материальном образце — что и было с успехом проделано инженерами компании РМС, причем не единожды. Доказательством служит вся линейка twenty, не исключая и младшую пару с модельным индексом 23. Несмотря на крайнее место в шеренге, эти колонки способны вдребезги разнести даже самые застарелые стереотипы. Впрочем, довольно интриг, разберемся во всем по порядку и подробнее.

Для начала немного теории. Принцип работы динамической головки хорошо известен: на проводник, помещенный в магнитное поле, будет действовать механическая сила, зависящая от характеристик подаваемого сигнала переменного тока (амплитуды, частоты, фазы). Если такой проводник механически связать с диффузором, то мы получим электроакустический преобразователь, позволяющий услышать звук, зашифрованный в сигнале. Но вот дальше начинается самое непростое. Для того чтобы избежать искажений при воспроизведении, требуется максимальная гибкость всех демпферных связей, которые присутствуют в конструкции. Инженерам приходится учитывать толщину и массу диффузора, инерционность его подвеса и электромагнитного узла. С учетом того, что внутренние стенки кабинета АС будут отражать колебания диффузора, а также генерировать под их воздействием собственные волны, картина взаимного влияния может оказаться весьма сложной и — с позиций корректного воспроизведения — далеко не оптимальной. Хитрые перегородки и демпфирующие прокладки не всегда эффективно справляются с возложенными на них задачами, за что и расплачивается слушатель, до ушей которого долетает лишь часть той информации, что несет звуковой сигнал. И это полбеды, когда такие фрагменты целого остаются тонально достоверными. В большинстве же случаев аберрации приведут к дополнительному окрашиванию звучания, что еще дальше отодвинет электроакустическую копию от записанного оригинала. Воздействие паразитных волн, испытываемое тыльной стороной диффузора, — один из самых существенных факторов, влияющих на достоверность трансляции. Теоретически его можно свести к приемлемым величинам, обеспечив обособленный пространственный канал распространения для каждой полосы спектра звуковых частот (в идеале — для каждой длины волны, но это по понятным причинам нереализуемо). На практике же достаточно решить данную задачу для наиболее уязвимого к искажениям низкочастотного (длинноволнового) диапазона, но трудность в том и состоит, что расчетная длина такой «органной трубы» будет измеряться метрами. Для того чтобы уложить подобную конструкцию внутри компактного корпуса колонок РМС twenty.23, линию прохождения сигнала пришлось многократно изломать, а стенки звукового тоннеля задемпфировать особым патентованным материалом с точно подобранной плотностью и иными характеристиками. В итоге получилась линия акустической передачи ATL (Acoustic Transmission Line) — фирменная изюминка РМС, работающая значительно эффективнее, чем привычный порт фазоинвертора или сложная система перегородок закрытого корпуса. Признаться, поначалу лаконичная двухполосная схема АС вызывает определенный скепсис (особенно в том, что касается потенциала скромной по размеру динамической головки, отвечающей и за средние частоты, и за басы), но такое впечатление живет ровно до той поры, пока колонки не устанавливаются в тракт. С этого момента все происходящее утрачивает какую-либо связь с привычной реальностью.

Знаете, когда во много раз прослушанной композиции из тестового сета, где знаком каждый щелчок, вдруг возникают новые звуки, это впечатляет посильнее глотания шпаг или живой русалки. Причем природа подобных неожиданностей такова, что хочется воскликнуть: «Ну конечно, именно так и звучит вживую рояль (фагот, виолончель, гитара, тамбурин — нужное подчеркнуть)!» Удивительным образом РМС twenty.23 соединяют мониторную педантичность в передаче подробностей и раскрепощенное владение эмоциями, для мониторов абсолютно несвойственное. В итоге трудно выразить словами возникающие чувства, но, как известно, есть вещи, описание которых не входит в задачу языка. Даже студийные треки (хотя применительно к ним говорить об эффекте присутствия, в общем-то, некорректно) наполняются жизнью и атмосферой рабочих сессий, и для полноты картины не хватает лишь специфического запаха студии и отфильтрованных цензурой реплик музыкантов. А уж концертные записи просто переносят в зал, причем на самые удачные места, где звук хорош, а соседи не забивают исполнителя своими восторгами. Для РМС twenty.23 не существует стилевых и жанровых ограничений — напольники одинаково успешно справляются и с динамически сложной классикой, и с нюансами джазовых композиций, и с энергетикой гитарной музыки. Фолк в их интерпретации певуч и искренен, а хард-рок пробирает во всю глубину эмоциональной отдушины. При этом всегда можно отвлечься от общей картины и проанализировать каждую партию в отдельности, технику звукоизвлечения и даже (если позволяет опыт) набор примочек, используемых любимым гитарреро. Пожалуй, единственное непременное условие, позволяющее колонкам раскрыть весь свой потенциал, — качество остальных элементов звукового тракта: оно должно быть по возможности высоким. Впрочем, для настоящих ценителей хорошего звука это давно не секрет, равно как и необходимость отбирать в свою коллекцию только лучшие фонограммы.

Поведение графика модуля импеданса (рис. 2) акустики PMC twenty.23 характеризует ее как высокоомную. Среднее значение сопротивления равно 10,2 Ом, минимум не опускается ниже 5,7 Ом. Отклонение фазового угла умеренное. На графике АЧХ (рис. 1) отмечается ее спад в первых двух октавах высокочастотного диапазона. Это обусловлено совместной работой в указанной области НЧ/СЧ-драйвера и твитера и лечится правильным позиционированием АС относительно слушателя. При удачном решении неравномерность будет небольшой и график не покинет 3-децибельный коридор в широкой полосе частот. Нижняя граничная частота, рассчитанная относительно среднего значения чувствительности системы в 87 дБ (1 Вт / 1 м) по уровню –10 дБ, составляет 42 Гц. Колонки обладают завидным, учитывая компактность их конструкции, запасом динамики. Даже при высоком уровне сигнала (94 дБ) мы фиксируем лишь один проблемный участок с повышенным КНИ (рис. 3). При средней громкости искажения ниже порога различимости во всем рабочем диапазоне. Среднее значение коэффициента в последнем случае для интервала 160 Гц — 10 кГц равняется 0,39%.